— Индустриальные парки — это площадки для локализации производства. Как изменились подходы российских и международных компаний к размещению производств в условиях напряженной международной обстановки?
— Пока работала старая, «допандемийная» модель локализации, все промпарки, особые экономические зоны (ОЭЗ) и региональные институты развития, безусловно, стремились перенести в Россию максимальное количество производств конечной продукции как для внутреннего потребления, так и для экспорта, особенно их финальную стадию (сборку, упаковку). К этому нас всегда подталкивало и государство, а с 2014 года этому способствовали санкции: если импорт какого-то продукта был ограничен, то можно было локализовать производство.
За десятилетие мы создали в России очень продвинутую систему промышленной инфраструктуры. Сейчас в стране уже почти 400 профессиональных площадок для размещения производства: половина из них полностью готовы, остальные в стадии строительства.
Слабым местом этой системы всегда была распределенная система поставок компонентов и комплектующих, а также высокая зависимость от западного оборудования. В итоге у нас в парках сейчас более 4 тыс. предприятий. Из них только 10% являются дочерними структурами иностранных компаний, однако на их долю пришлось 55% от всех инвестиций. И только треть из них никак не зависит от поставок из-за рубежа — все компоненты и комплектующие локальные. Еще треть зависит от импорта компонентов, другая треть полностью зависит и от импорта компонентов, и от обслуживания западного оборудования.
В 2020 году глобальные цепочки дали сбой, и это стало началом конца глобализации. С тех пор все резиденты промпарков стали стремиться к локальной автономности — полный цикл производства стало выгодно иметь в тех юрисдикциях, где находится рынок сбыта. Это в одинаковой степени коснулось и международных игроков в России, и российских экспортеров.— Значит ли это, что резиденты индустриальных парков теряют рынки сбыта?
— Скорее речь идет не о сужении рынков для российских производителей, а об изменении географии взаимных поставок. Общая доля ВВП стран, не участвующих сегодня в санкциях против России,— 56%, и она продолжает расти. Население этих стран составляет 84% жителей планеты. Тенденция очевидна: нас ждет масштабная смена мировой географии промышленной кооперации и технологического партнерства. И это повлечет за собой перестройку международных транспортно-логистических коридоров и расположенной на них промышленной инфраструктуры.
— Приведет ли это к массовому созданию российских промышленных зон в других странах?
— У нас есть очень успешные примеры создания именно российскими управляющими компаниями промпарков в Узбекистане и Египте. Обсуждаются еще несколько подобных международных проектов, но, наверное, они останутся все же единичными примерами экспорта услуг российских управляющих компаний. Ведь в большинстве дружественных стран все это время тоже велась работа по созданию специальных промышленных зон, там есть опытные местные девелоперы и институты развития, поэтому было бы ошибкой не учитывать возможности созданных ими площадок.
Если заглянуть на несколько лет вперед, то, полагаю, нас ждет формирование международного альянса индустриальных парков дружественных стран. На его базе можно будет развернуть платформу «Make WITH Russia», которая формально или неформально станет интерфейсом для российских предприятий на зарубежных площадках вне зависимости от того, будут ли это площадки с российским участием, как в Египте и Узбекистане, или без — как в Казахстане, Монголии, Иране и других странах.
Создание такой платформы позволит решать следующие задачи: во-первых, появится навигация по площадкам, то есть расширение российской геоинформационной системы «Индустриальные парки». Во-вторых, заработает международная система верификации качества — аналог российской системы сертификации индустриальных парков. Кроме того, станет возможно наладить систему промышленной кооперации, включая международные поставки оборудования, компонентов и комплектующих. И, наконец, появится сопровождение российских инвесторов — усложненный аналог работы региональных институтов развития.
— Какие шаги требуются от государства сейчас для проекта «Make with Russia»?
— Думаю, что такая система сложится естественным путем на основе саморегулирования рынка. Государство может выступить катализатором этого процесса на начальном этапе, и самое целесообразное — сделать это на основе российского опыта. У нас есть 15-летний опыт интенсивного развития отрасли индустриальных парков и ОЭЗ в нашей стране, мы реальной жизнью выстрадали критерии качества площадок, у нас работает система сертификации индустриальных парков на соответствие стандарту. Есть институт саморегулирования в лице профильной отраслевой Ассоциации индустриальных парков, который в том числе является арбитром качества и оказывает сервисы по локализации предприятий. Мы на протяжении уже трех лет внедряем сервис профессионального подбора площадки для предприятий — это процесс, который невозможно автоматизировать. Выбор площадки определяют исключительно технические параметры производства (потребление электричества, газа, воды, требования к стокам, химической очистке и т. д). Ошибка, сделанная на этом этапе, приводит к драматическим последствиям, например таким, как невозможность ввести в эксплуатацию построенное здание завода. Нужно учитывать несколько десятков параметров, включая правовой статус земли и зданий, санитарные правила и нормы, градостроительную и землеустроительную документацию, планировать защитные зоны и тому подобное. Мы научились решать такие задачи, у нас есть профессиональное сообщество, стандарты и лучшие практики.
Я убежден, что те международные партнеры, которые в ближайшее время продемонстрируют готовность участвовать в проекте «Make with Russia», получат большой задел роста на будущее.
Беседовала Татьяна Еремина, КоммерсанЪ, 2022г.